Дезертир флота - Страница 83

– Сам ты череп, – привычно ответствовал фуа.

– Ага. – Квазимодо потер лысый затылок. – Мой черепок, надо думать, даже дороже зевакам обойдется. Чего делать-то? Придется лодку бросать. Ходу по реке нам нету.

– Зачем бросать? – Лицо фуа вытянулось. – Ночью дальше проскочим. По воде легче.

– На кол попасть легче. Ниже по течению город. Карта хоть и дрянь, но он там жирно намалеван. Раз о нас вести туда дошли – и ночью не проскочим. Ножками придется.

– Как ножками?! Полнолуние вот-вот.

Квазимодо возмутился:

– Вот далось вам это полнолуние. Вон тучи какие идут. При чем здесь полнолуние?

– Так ведь перекинется.

– Кто перекинется?

Фуа постучал себя по лбу:

– Ты, Ква, бываешь тупее Глири покойного. Она перекинется – Теа. Она, к твоему сведению, оборотень.

Квазимодо обомлел:

– Как?! Кицунэ – значит оборотень? Я думал, племя какое.

– Племя и есть. Только ты ее кицунэ не называй. У них это как оскорбление. Сразу голову откусит, – мрачно предупредил фуа.

– Откусит… тоща она мне голову откусывать. А что ты, Лягушка, мне раньше об этом сказать не удосужился? Ты ведь еще в замке знал?

– Так ты сильно занят был, – ехидно напомнил ныряльщик. – Сначала командовал, потом нездоровилось вашей милости. Потом дрыхнуть изволили.

– Значит, в полнолуние она перекинется? И, надо думать, жрать захочет, – пробормотал вор. – Слушай, а в кого она обратится?

– Спрашивать прямо я не стал, – насупленно сказал фуа. – Она сильно обидчивая – и без всякого обращения может голову оторвать. Но вроде будет похожа на собаку, рыжую и с хвостом длинным. Еще леди Атра говорила…

– Так ты все это от милостивой леди узнал? – Квазимодо с некоторым облегчением попытался отвесить затрещину слишком осведомленному товарищу, но ныряльщик увернулся. – Лопух несчастный.

– Я ее поил, она рассказала – что здесь такого? – защищался фуа.

– А то, что теперь непонятно, есть ли в той ерунде, что она тебе наврала, вообще какая-то правда. Может, Теа просто нормальная девка?

– Нет, – насупленно сказал ныряльщик. – Теа подтвердила. И в подвале я слышал.

– Вот хрень. Значит, рыжая – как собака и с хвостом. Вообще-то все, кроме хвоста, и так имеется. – Вор потер затылок. – Что ж это за зверь? Лиса, что ли?

– А кто такой «лиса»?

– У вас на островах не водится. Пушистый и хитрый зверь. В Глоре его мех бабенки из тех, что побогаче зимою носят. Бывают рыжие и черные. Наша – понятно – рыжая. Следы она тоже путать умеет. А вот насчет пушистости… Что-то не то. Значит, головы откусывает? Это она сама тебе сказала или леди милостивая оповестила?

– Кажется, леди. Но Теа боится полнолуния. Это она сама сказала.

– Дать бы тебе по башке, – снова разъярился вор. – Вон как все запутали! Сказал бы мне сразу – не сидели бы сейчас как два краба тупых. Как сейчас разберешься? У нее самой, что ли, спрашивать?

– А что спрашивать? – Фуа на всякий случай отодвинулся подальше. – Оборотень и есть оборотень. Лиса или еще кто-то – какая разница? Как обернется – нам подальше держаться нужно. Страшные они твари, это все знают.

– Понял. – Вор горько вздохнул. – Вокруг патрули, на реке – целый флот болтается, сапог нет, а у меня на шее оборотниха непонятная и дурачок блаженный, который треплется со всеми подряд, кроме своего единственного товарища.

– Извини. Все как-то быстро получилось. При ней я говорить опасался.

– Ладно. Смотрим, не появился ли еще кто, и слазим. Нужно рыжую предупредить, а то вылезет водички попить…

Мимо, едва не задев Квазимодо по носу, пролетел сучок.

Под деревом стояла рыжая, и лицо у нее было яростное.

– Меня предупредить?! Самцы глухие. О чем меня предупреждать?!

«Надо же так орать, причем шепотом», – подумал вор, а вслух мужественно ответил:

– Ты мне сейчас чуть глаз не выбила. Сейчас спустимся и все расскажем…

Фуа уже легко пробирался вниз. Вор спрыгнул вслед за ним.

Рыжая пылала яростью.

– Долго я сидеть с этой сукой должна?! Почему не возвращаетесь?

– На той стороне – патруль. На реке – лодки. На этой стороне тоже наверняка ездят, нас ищут. Не кричи, Теа. Нужно думать, куда уходить.

– Теа? Не «рыжая»? – Девушка кинула подозрительный взгляд на фуа. – Ты рассказал?

Ныряльщик кивнул.

Квазимодо стоял перед девчонкой. Она была чуть выше ростом, в карих глазах блестели подозрение и вызов. «У нее и в глазах веснушки, – понял вор. – Как искры у горна кузнечного. И она меня почему-то боится».

– Ты лиса? – в упор спросил вор.

– Да. И что теперь? – Рыжая еще выше задрала острый курносый нос.

– Ты будешь опасна для нас? Когда перекинешься?

В блестящих глазах мелькнуло недоумение.

– Для вас?

– Ты будешь пытаться нас сожрать? Или вырвать горло? – так же прямо спросил Квазимодо.

– Вряд ли. Я не охочусь на людей. И на бестолковых Лягушек – тоже.

– Он толковый. Только иногда об этом забывает. Значит, ты безопасна?

– Ты разочарован? – Теа зловеще оскалилась. – Я не говорила, что безопасна.

– Знаю. Но я хочу, чтобы меня убивали как человека, а не как кролика на обед. Ты стойкая лиса, Теа, и многое умеешь. – Вор посмотрел на узкий кинжал за поясом девушки. – А что с леди нашей? Надеюсь, ты ее привязала?

– Куда ваша леди прекрасная денется? – Рыжая хотела еще что-то сказать, но изменившийся в лице вор взвизгнул:

– Так оставила?! Да ее, гадюку, и на миг бросать нельзя.

Вор пронесся сквозь редколесье рощи, выскочил к прибрежным зарослям. Теа бежала правее и первой достигла зеленого убежища.

– Что, нету? – зашипел Квазимодо. – Чем ты думала?