Дезертир флота - Страница 142

142

Квазимодо провел языком по давно не кровоточащим деснам, машинально потрогал нож на поясе. Вот неоценимые подарки сделал орк – прямо хоть партию арбалетов закупай да в их далекие горы отправляй, и то малая благодарность будет. Вор, улыбаясь, подержал руку на шершавой рукоятке ножа – Теа целый день провела среди скал, отыскивая закинутый ночью клинок. Хорошая она девочка, заботливая. И что тебе, вор, в последнее время так везет?

Да. Значит, имеется теперь настоящее волшебное средство. За продленную молодость любая благородная леди своего мужа вместе с замком и служанками продаст. Да только есть ли смысл торговать таким неоднозначным товаром? Была бы этой вечной молодости у тебя большая бочка, а лучше – десяток бочек. А так – опасно. Жена купит, муж рассердится, что ему не досталось. Или наоборот. А если короли и прочие лорды многомудрые пронюхают? Прав доктор – рискованное средство. Самому Дуллитлу что-то не много счастья долгие годы жизни принесли. Признавался док, что не раз порывался эликсир в реку вылить и рецепт забыть – пусть здешние рыбины вечную молодость обретают. Опасное средство – такое весь мир с ног на голову поставить может. Ведь сие лекарство не каждому подойдет. «Нивелирует разницу в возрасте». Красиво сказал доктор. Нужно запомнить. Это про тебя с Теа. Смех один, как будто в любви оборотня с уродом главное – это разница в возрасте в каких-то несчастные двадцать с хвостиком лет? Ни тебя, ни рыжую годы не слишком волнуют. Ты-то до сих пор уверен, что до сорока лет только глубоководные кракены доживают. Хотя… Судьбу разве поймешь? Ведь свела она тебя с рыжим кусачим сокровищем? Будет тебе за сорок – глотнешь из пузырька и будешь еще долго с лиской по кустам и скалам кувыркаться. А то ведь и правда нехорошо получится, если рыжая на тебя трясущегося и выжившего из ума с жалостью смотреть будет.

Квазимодо заерзал в седле. Воспоминания о вчерашних ночных играх на склоне над рекой взволновали не на шутку. Как теперь без рыжей даже ночь пережить? И не знал ты, что такой кобелина у тебя внутри таится. Ух, неужто можно будет так еще и еще наслаждаться?

Да, большой подарок тебе колдун Дуллитл сделал. И не в эликсире дело. Дом великого колдуна помог, дни там прожитые. Давеча рукой о дверной косяк стукнулся – чуть палец не сломал. Рыжая смотрела с изумлением, пришлось рассказать, в чем дело. Ведь как объяснить, что ты в первый раз за шесть лет забыл, что у тебя одного глаза нет? Поверила, в золотистом взгляде понимание, а не сопли. Может, самый большой подарок – это не когда тебя жалеют или брезгливо глаза отводят, а просто целуют, да еще за задницу щиплют? Ведь и правда наплевать ей на твое полумордие и полуглазие.

Уф, только не расслабляйся, как лох последний. Думать за троих нужно. Впереди большие игры. А расслабиться и ночью можно. На коротенькое-коротенькое мгновение. Ты ведь и о таком никогда и не мечтал.

До Канута добрались за пять дней, без особых приключений. Только раз перед рассветом на лагерь попытался напасть молодой неуверенный йиена. Теа почувствовала тварь издали, и трупоеда отпугнули горящими головнями.

Пришло время расставаться. Квазимодо не хотел входить в город вместе с доком Дуллитлом. Слишком заметно, да и у доктора потом проблемы возникнуть могут. Похоже, в городе оставался один из шпионов упорного лорда Дагда.

Остановились у подножия прибрежного холма. Впереди лежала просторная долина Канута. В жарком безветрии тянулись далекие дымы мастерских и верфей. Уже хорошо знакомый вору город жил привычной жизнью.

Дуллитл кивнул одноглазому парню, и они отошли в сторону.

– Значит, ваш командор? – спросил Дуллитл. – Он точно?

Разговор на эту тему доктор заводил уже не раз, и, если говорить честно, Квазимодо уже было нечего добавить. Поэтому вор терпеливо повторил:

– Скорее всего командор Найти знает путь. Возможно, и лорд Дагда знает, но говорить с ним я бы не стал.

– Понимаю, я тебе смертельно надоел с этими допросами.

– Бросьте, док. Я вам искренне желаю успеха. Только будьте осторожны. Лорд Найти – самый расчетливый тип из всех начальников, которых мне посчастливилось знать. Если он решит, что выгоднее ваше исчезновение, его вряд ли остановит то, что вы земляки.

– Спасибо, Квазимодо. Я не столь наивен, чтобы очертя голову лезть в петлю. Прошло столько лет, еще год или два ничего не изменят. Я хорошо подготовлюсь, прежде чем беседовать с «земляками».

– Удачи, док. Если возникнет желание, приезжайте на Север. Я, конечно, человек маленький и приглашать не имею полномочий, но уверен, вы найдете там занятие по душе. Лекарь вы действительно магический. Ваш гипсовый способ лечения переломов меня просто потряс.

Доктор поморщился:

– Нашел о чем говорить – любой человек Оттуда знает, что такое гипсовые бинты.

– Может, и знает, – пробурчал Квазимодо, – да только что-то я не заметил, чтобы на Флоте гипс на поломанные руки-ноги накладывали. По-моему, Найти наплевать на раненых. Смотрит на непригодных для дела людей как на мусор.

– Он адмирал и не может вдаваться в мелочи.

– Козел он, – проворчал вор. – Я у него как на крючке сидел.

– Трудно тебя удержать, герой Гюго, – улыбнулся Дуллитл. – Кстати, могу я задать один вопрос? Мне любопытно это знать как практикующему врачу. Где ты свою травму получил? Это ведь не боевое ранение?

Квазимодо молчал.

– Извини, – сказал Дуллитл. – Пустое любопытство. Не стоит отвечать.

– Да нет, док. Если я пережил эту маленькую неприятность наяву, почему мне и не вспомнить и не сказать о ней несколько слов? Вы правы – никакого боя не было. Был кулак и пара перстней на нем. И был мой болтливый язык. Никакой справедливости в мире – виноват язык, а пострадала вся морда.

142